С конца 16 века в Нидерландах (Республика соединенных нижних провинций) начинается так называемый «Золотой век». Расцвет искусства, промышленности, торговли, формирование первых современных демократических и финансовых институтов. В то же самое время в стране бушевала, по всей видимости, самая кровавая и, точно, самая длительная 80-летняя война с Испанией. Как и во всей Европе, здесь происходило болезненное разделение общества по религиозному принципу. Север в основном принимал протестантство, а юг оставался в лоне католицизма. Это привело в конце концов к образованию Бельгии. Не обходили эту часть Европы и жестокие эпидемии.
Что же позволило воюющему молодому государству, состоявшему из семи самостоятельных провинций, без сильной централизованной власти, стать самым процветающим уголком Европы на сто с лишним лет? Ученые, как правило, обращают внимание на адекватные религиозный и политический выборы, который сделала элита «провинций». Протестантская этика способствовала тому, что в качестве базовых общественных ценностей утвердились труд, умеренность, стремление к знаниям. В то же время общество и властные институты Нидерландов отличались высоким уровнем веротерпимости. Это привело к тому, что отсюда не бежали католики.
В 16 веке было несколько иконоборческих крестьянских восстаний, в ходе которых пострадала часть католических храмов. Однако эта практика быстро сошла на нет. И в отличие от колыбели кальвинизма - Женевы, - которая на столетия потеряла интерес к изящному искусству, живописи, Нидерланды в 17 веке стали не только крупнейшим производителем красивой и качественной одежды, но и крупнейшим в мире экспортером произведений искусства. Основными покупателями картин нидерландских живописцев стали католические страны. Только в Латинскую Америку с 1620 по 1670 гг было продано более 25 тысяч произведений живописи.
Рациональная и терпимая к религиозным, национальным и культурным особенностям политика «северных нижних провинций» привела к значительному притоку людей с хорошими профессиональными навыками, с деньгами. Они бежали из других уголков Европы, где в то время во главу угла ставилась идеология, беспрекословная преданность вождю и однозначный выбор религиозной догматики. В результате Нидерланды быстро превратились в самую густо населенную и самую богатую часть Европы. К середине 17 века торговый флот Нидерландов превышал флот Франции и Великобритании вместе взятых. Именно в Нидерландах зародились первые крупные внешнеторговые компании (Голландские Ост-Индская и Вест-Индская компании), готовые торговать со всем миром, а также фондовый рынок с акциями, биржами, банками, что позволяло реализовывать самые дерзкие экономические и торговые проекты того времени.
Вероятно, один мощный и длительный предпринимательский бум в Нидерландах привел и к неожиданным проблемам. Именно в «Золотой век» здесь зародился и лопнул самый первый общенациональный финансовый пузырь, причем на таком чудесном товаре, как тюльпаны.
Тюльпаномания как диагноз человека разумного
Тюльпаны, как декоративные цветы, разводились еще в средние века на Переднем и Ближнем востоке и в Малой Азии.
Как говорит одна из исторических легенд, в Нидерланды тюльпаны впервые были завезены в 1562 году чуть ли ни по ошибке - на одном из купеческих кораблей, прибывших из Стамбула. Часть из луковиц, как полагается было порезано, пожарено и съедено. Лук не слишком понравился купцу, поэтому оставшиеся луковицы были закопаны в землю и через несколько недель в Нидерландах появились цветы тюльпанов, что было зафиксировано местными ботаниками.
На самом деле к середине 16 века тюльпаны уже разводились в нескольких европейских странах как цветы для аристократов (Португалия, Австрия, Германия, Франция). Селекционеры активно стали создавать новые сорта тюльпанов. Постепенно складывался узкий рынок этих цветов – ориентированный на элиту. Цены были невероятно высокими. В самом начале 17 века во Франции был зафиксирован обмен одной луковицы на работающую мельницу. Луковица считалась в эти годы отличным приданым.
К третьему десятилетию 17 века центр выращивания и торговли тюльпанами переместился в Нидерланды. Создание бизнеса по разведению тюльпанов в Нидерландах во многом обязано ботанику Каролусу Клузиусу, который доказал перспективность разведения цветка на «холодном» Северо-Западе Европы.
Поскольку цветок выращивался к концу весны, луковицы, как реальный товар могли продаваться в течение короткого времени – с июня по сентябрь.
Однако для предприимчивых нидерландцев это ограничение не стало проблемой. В стране быстро развивается рынок форвардных контрактов на луковицы. Контракты позволяли не только заранее приобретать драгоценные луковицы, но и создать вторичный рынок цветочного актива. Появилась возможность зарабатывать на спекуляциях. Финансисты всерьез заинтересовались цветами.
В определенный момент рост производства цветков сделал спрос на тюльпаны массовым. Получить быстрый сверхдоход проще всего было на луковицах новых сортов, расцветок, которые местные селекционеры предлагали регулярно. Особой ценностью пользовались разноцветные, как правило, «полосатые» цветки. В 20 веке ученые объяснили природу разноцветности вирусом, однако в те времена за больные цветы люди готовы были отдать серьезные деньги.
Количество луковиц новых видов, которые в ноябре высаживались и выставлялись на торги исчислялось несколькими десятками, иногда несколькими сотнями. Поскольку будущий урожай был ограничен объемом посадок и не мог увеличиться после ноября, то цены на луковицы уже через один-два месяца возрастали в десятки раз. Предприимчивые голландцы, вкладывая все деньги в одну луковицу, по-видимому, рассчитывали, что на следующий год у них будет 2 луковицы, через 2 года – четыре луковицы, а через 10 лет– 1024 луковицы. Осознать, что цены на растение могут снижаться гораздо быстрее чем в 2 раза за год, большинство из бизнесменов первой половины 17 века еще не могло.
Перед глазами инвесторов 17 века были не только красивые цветы, но десятки людей, которые на бумажно-цветочном бизнесе обогатились. Правда, большинство везунчиков в погоне за еще большим финансовым счастьем тут же вкладывали полученные доходы в новые луковицы.
Экономические реалии оказались по-настоящему реальными и жесткими. Цветочный ажиотаж на рынке начался с 1634 года В некоторых источниках указано, что одним из поводов начала массовой игры в тюльпаны стала эпидемия чумы в Амстердаме. Если уж суждено умереть, то можно «на последок» и рискнуть.
Цены на тюльпаны достигли максимума в 1636-37 гг. Поскольку не было единой площадки для торговли, то точные ценовые параметры на рынке определить сегодня невозможно. Но отдельные сделки, которые зафиксированы в документах свидетельствуют, что цены доходили до 5,2 тысяч гульденов за одну луковицу, что примерно соответствовало среднему заработку 10 квалифицированных рабочих в год или более 17 килограмм золота.
А затем случилось то, что не могло не случиться – пузырь лопнул. Сигналом к обвалу стал отказ приобретения контрактов покупателями на одной из самых крупных торговых площадок в городе Хаарлем. В это время в городе свирепствовала чума, но она в данном случае стала причиной игнорирования торгов покупателями. Вместо запланированного роста начался быстрый и резкий обвал и к маю 1637 года торговля луковицами практически полностью прекратилась. На грани полного разорения оказались тысячи голландцев.
Суд Нидерландов, столкнувшись с сотнями исков, своим решением обязал городские администрации заморозить исполнение контрактов, проанализировать возможные решения и вынести собственные местные вердикты. В конце концов большинство споров завершилось промежуточными вердиктами, в результате которых убыток распределялся между инвесторами, производителями.
В 19 веке шотландский журналист Чарльз Маккей привлек внимание к феномену «тюльпаномании», описав ее в книге «Необычайно популярные заблуждения и безумие толпы». В частности, он заявил, что пузырь нанес экономике Нидерландов большой и долгосрочный вред. На самом деле современные историки не находят подтверждений этому. Да, были тысячи инвесторов и производителей цветов, которые потеряли очень серьезные деньги. Но в целом экономика Нидерландов продолжала развиваться достаточно успешно.
Иногда можно встретить упоминание тюльпаномании как первой финансовой пирамиды. Однако это не так. Основным признаком пирамиды – является то, что собранные с инвесторов деньги не вкладываются в реальный бизнес, а выводятся организаторами из проекта в своих интересах. В данном случае деньги направлялись на развитие тюльпанного бизнеса. Большинство производителей вместе с инвесторами оказались среди проигравших. Выигравшими могли оказаться некоторые из спекулянтов, которые предвидели крах и не стали играть на контрактах 1637 года.
Несмотря на чувствительный удар по тюльпанной индустрии, спрос на цветы сохранился. Сохранилось в основном и производство цветов. Более того созданные в начале 17 века в Нидерландах предприятия по разведению и продаже цветов стали основой господства страны на рынке цветов, которое продолжается и в 21 веке. Сегодня страна поставляет на мировой рынок.
Тюльпаномания – это яркий пример финансового пузыря на отраслевом рынке. Вероятно, что здесь были случаи сознательного манипулирования рынком. С финансовыми пирамидами эту историю роднит ажиотаж, который удалось создать производителям тюльпанов и торговцам почти 400 лет назад. Как многие жертвы финансовых пирамид, участники тюльпанной истории осваивали финансовую грамотность на собственных ошибках.
Нам в 21 веке надо четко осознавать, что не могут котировки ни одного актива на рынке расти бесконечно. Да, на рынке бывают случаи сверхдоходности определенных товаров, ценных бумаг. Но, во-первых, они почти всегда очень краткосрочные. А, во-вторых, если кто-то имеет возможность вложиться в такой актив, вряд ли будет предлагать нам принять участие в распределении сверхприбылей. В перспективные и сколько-нибудь надежные проекты с удовольствием войдут крупные инвесторы.